Я ненавижу босса! - Страница 33

Павел Александрович засмеялся, словно оценил шутку. Он даже не представляет, насколько я серьезно.

— К тому же я ходила не одна, — зачем-то призналась я ему.

— Правда? — кажется, он вздохнул с облегчением. — Я в этом даже не сомневался. У такой яркой девушки, как вы, наверняка, полно поклонников.

Чертов льстец!

— Может быть, и полно, но боюсь, они все где-то скрываются и таятся. Как думаете, может, быть моим поклонником — это противозаконно? И поэтому они поклоняются мне тайно и никому об этом не рассказывают?

Я тут же себе представила запрещенную на всех уровнях секту свидетелей Лины Лисовой. Как они собираются темной ночью в темном склепе, каждый из них идет медленно, освещая себе путь лишь тусклым огоньком свечи. Толпа в темных балахонах стекается в круглую залу… Все становятся кружком и торжественно так говорят: «Кто, черт возьми, эта Лина Лисова, и какого хрена мы тут делаем?».

Но рассказывать об этом Павлу Александровичу, наверное, не стоило. Похоже, он последний человек на земле, который считает меня не безнадежной. Так что я просто сказала:

— Но на свадьбу я ходила не с поклонником.

— И с кем же? — Павел Александрович, кажется, снова напрягся, во всяком случае, из голоса быстро исчезла былая беззаботность.

— С Никитой Владимировичем, драгоценным шефом, который решил спасти меня от позора и изобразить из себя бизнесмена.

— Ясно, — с голосом Павла Александровича что-то стало не так. — То есть вы попросили об этом его?

— Что вы! Мне бы такое и в голову не пришло! Я решила найти себе спутника в службе эскорта. Ну, знаете, мужчины по вызову.

— Не знаю, — быстро ответил Павел Александрович, — и что-то совсем не понимаю, какое отношение эта служба имеет к вашему шефу.

— Абсолютно никакого, — честно сказала я. — Просто он сам мне предложил, выручить в трудной ситуации. Он у нас знаете какой альтруист!

— Догадываюсь, — мрачно проговорил Павел Александрович. — И как прошел вечер?

Нет, определенно наш с Никитой Владимировичем совместный поход на свадьбу волновал моего любимого заказчика даже больше, чем собственная поломанная нога. И это почему-то раздражало.

— Неплохо. Мы были убедительны, — ответила я с неожиданным даже для себя вызовом.

Ответом мне было долгое молчание. А потом — совершенно неожиданное предложение.

— Скажите, Лина… а у вас в фирме принято навещать заболевших заказчиков? Чтобы поддержать в трудную минуту?

Павел Александрович не врал. Он действительно не мог пойти на свадьбу по техническим причинам. А вот передвигаться по квартире, опираясь на костыль, уже мог.

Не знаю, почему я решила его навестить. Все-таки есть у нас внутри что-то такое жалостливое, что сразу откликается на скорбящих и болящих мужчин. А может, дело было в том, что приглашение последовало сразу после того, как выяснилось, с кем мы отжигали на свадьбе? Вдруг мой заказчик и старый приятель Никиты Владимировича что-нибудь такое о нем знает.

Зачем это знать мне — другой вопрос. И я не обязана на него отвечать, ясно?

— Выглядите прекрасно, — начала я с порога, — и все это вам очень к лицу.

Павел Александрович посмотрел на меня подозрительно.

Ну да, сомнительный какой-то комплимент получился, вроде пожелания: чтобы вы всю жизнь на костылях ходили! А ведь я всего лишь хотела его подбодрить.

Умею, умею.

— То есть я хотела сказать…

— Не напрягайтесь, Лина, я и так знаю, что вы хотели сказать. Предлагаю пообедать.

Пообедать — это то, что надо, учитывая то, что с завтраком у меня как-то не срослось.

Наверное, прилично было бы скромничать и отказываться. Но, если честно, не хотелось. Зачем отказываться от еды, если она сама идет в руки?

— С удовольствием! Обожаю обедать!

Мы прошли на кухню, и я с удивлением обнаружила девственно чистый стол. Пустой. Не похоже, чтобы тут кто-то собирался обедать. А может, когда идешь навестить заболевшего приятеля, нужно заранее иметь в виду, что приготовление обеда входит в программу посещения?

Я застыла на пороге и пыталась придумать, что же делать дальше.

— Как вы относитесь к японской кухне? — Павел Александрович явно решил усугубить ситуацию.

Я зависла на секунду. У меня с японской кухней как у Гиви с помидорами: есть люблю, а так — не очень. Готовить — уж точно. И вообще. Павел Александрович и без того пострадал. Зачем же его добивать?

— В общем, я заказал суши.

Я выдохнула. Суши — это прекрасно, особенно когда их заказывают, а не изготавливают из подручных материалов моими руками.

* * *

Вообще-то я умею есть палочками и даже очень неплохо. Но в этот раз почему-то все валилось из рук. Роллы так и норовили ускользнуть и шлепнуться в мисочку с соусом, поднимая фонтан брызг. Какой-то закон подлости! И ничего с этим не сделаешь, остается лишь сражаться с едой и грустно вздыхать на унизительное: «Хотите, я достану вилку?».

Нужно было что-то делать. Например, разговаривать. Это наверняка отвлечет заказчика от моей криворукости.

— Как вы себя чувствуете? — начала я светскую беседу.

— Отвратительно, — честно признался хозяин квартиры.

— Хорошо, — рассеянно ответила я, придумывая новый вопрос.

Нет, игра в вопросы-ответы — это слишком трудно. У меня появилась идея куда лучше:

— Ладно, раз я уже пришла… Вы же помните, что задолжали мне историю? «Повесть о том, как поссорились Владимир Викторович с Никитой Владимировичем». Поведайте мне подробности этой драмы! Что там за суровое противостояние отцов и детей?